В мире коронавирус наступает, а в китае почти исчез

Количество заболевших и умерших на сегодня

На 23 декабря 2020 года статистика в Китае по коронавирусной инфекции выглядит следующим образом:

• 90244 человек заболело.
• Выздоровело 85129 больных.
• Умерло от вируса 4736 заразившихся.

Для сравнения, в России ситуация на сегодня следующая: заболело 2933753 человек, умерло 52465, вылечилось 2343967 заболевших.

ТОП-3 стран-лидеров по количеству заражённых выглядит так:

1. США – заразилось 18707356 человек, выздоровело 10950028, умерло 331208.
2. Индия – заразилось 10111256 человек, выздоровело 9674090, умерло 146562.
3. Бразилия – заразилось 7320020 человек, выздоровело 6354972, умерло 188285.

Не умеют общаться и все время чего-то требуют

— Вам не кажется, что имиджу Китая нанесен огромный урон? Его винят во всех бедах. «Китаефобия» существовала в мире и раньше, но ее стыдились, а теперь она обрела отчетливые черты.

— Да, я соглашусь с этим. Есть устойчивая и бессмысленная ксенофобия, такой вот страх перед Чужим. Когда пришел коронавирус, эта ксенофобия приобрела рациональное объяснение. США теперь не любят китайцев не абстрактно, а потому что Китай «всех заразил». А теперь он первым после пандемии вышел на экономический рост. Как это простить?

И президент США вовсю портит имидж Китаю, объясняя миру, что Китай поздно предупредил о заболевании, надавил на ВОЗ и прочее. Это звучит убедительно, потому что американцы умеют работать с западным сознанием, а китайцы — нет. Им остается только оправдываться.  

— Полностью закрытая страна никогда не вызывает доверия. 

— Китайцы не более закрытые и не более открытые, чем все остальные, но с ними надо по-настоящему подружиться, прежде чем они будут вам что-то показывать — хоть ту же Уханьскую лабораторию. Мы подходим к китайцам с теми стандартами, которые выработали сами для себя, а на той стороне это воспринимают так: приезжают хамоватые иностранцы, которые не умеют общаться, но все время чего-то требуют. 

Словом, между китайцами и европейцами существует некая полоса отчуждения, и Европе это очень удобно: на Китай можно перевести все стрелки.

Кстати, так было и в XIX веке.

— Но при этом Китай уже в XIX веке воспринимался нами, как родина всего без чего невозможна европейская цивилизация. Фарфор, бумага, порох, Лао-цзы.

— Это размещение наших идеалов в некоей виртуальной стране. Но точно так же в XIX веке были люди, которые говорили про «желтую угрозу». Эта парадигма воспроизводится и сегодня. Одни говорят, что страна добилась невероятных высот, а другие тут же возражают — да, добилась, но только потому, что ворует цифровые данные, эксплуатирует прозрачность и глобализацию.

В общем, Китай, на мой взгляд, это скорее психологическая проблема европейского мира, нежели его реальный враг.

«Не надо раньше времени считать себя святым»

— В чем состоит шаолиньское искусство? Боюсь, я, как и любой европеец, видела только эрзац. Ушу преподают в любой детской спортивной секции. 

— Главная задача — очистить свое сознание, чтобы оно не влияло на субъективное восприятие мира. Сознание все время замутняется, потому что мир нам подбрасывает целый ряд искушений — речами, деньгами, пищей. Человек в обычном состоянии никогда не сможет отличить иллюзию от правды. Поэтому жизнь — это вечная иллюзия. Чтобы эту иллюзию устранить, надо успокоить сознание. 

Алексей Маслов. Фото из личного архива

Самый простой метод — медитация, дыхательная практика. Так называемые боевые искусства существуют не для того, чтобы кого-то бить. Это один из десятка методов укрепления тела, чтобы оно могло преодолеть боль и не мешало нам пребывать в невозмутимом состоянии духа. 

У медитации есть определенные этапы, нельзя пытаться преодолеть весь путь сразу, иначе можно сильно себе навредить. Некоторые из тех, кто занимается йогой, становятся заторможенными, неадекватными, хотя сама по себе йога — система хорошая, но бывают искажения. Вот поэтому нужен учитель, который подскажет, можно ли тебе переходить к следующей фазе упражнений. И никакие книги здесь, конечно, не помогут. 

— Были моменты, когда вы говорили себе: «Что я вообще здесь делаю»?

— Нет, но бывало неуютно. Когда я начинал жить в деревне, в провинции в Хэнань, выяснилось, что главная проблема — холод. Там нет больших морозов, но ничего не отапливается. И когда ты месяцами живешь при температуре 5—6 градусов ниже нуля, вдруг оказывается, что твое сознание не такое спокойное, как хотелось бы. И надо как-то с этим бороться. 

Я просыпался каждые два-три часа и тренировался с помощью специальных каменных гантелей. Все считали, что я ревностный ученик, тренируюсь даже по ночам, а на самом деле мне было просто холодно. Потом вдруг организм адаптировался — и все прошло.

Еще одна сложность связана с собственной медитативной практикой. Сидишь несколько часов, ноги затекли – и ты перестаешь понимать, ради чего все это. Потом потихоньку начинаешь отключать свое сознание от боли и по-настоящему медитировать. В какой-то момент я начинал видеть себя как бы со стороны в разных ракурсах — сверху, снизу. Это сначала очень нравится, но подобные галлюцинации разрушают сознание. Дается много советов, как их избежать. 

— Наверное, это общая опасность разных духовных практик, связанных с умерщвлением плоти. Начинаются видения, и ты не можешь гарантировать, так сказать, чистоту их источника.

— Да-да, это то, что называется «впасть в прелесть». У христианина и у буддиста искушения одни и те же. Самое опасное — полностью отключиться от своего физического тела, потому что  каких бы высот в медитации ты ни достиг, ты все равно остаешься человеком. Не надо считать себя святым раньше, чем ты им станешь. А скорее всего, ты никогда им не станешь. 

— Как вы живете в Москве? Ваши духовные навыки вам помогают в научной и преподавательской работе?

— Только они и помогают. Быть монахом в горах, где нет соблазнов, очень просто. А здесь — другая жизнь. Ты в ней участвуешь, но твое сознание все равно должно оставаться незамутненным. Если это не удается, то весь опыт, который ты приобрел, ничего не стоит, ты потратил время зря.

Может быть, я скажу странную вещь: не надо жить в монастырях и пытаться воспроизвести идеалы монашеской жизни сегодня. Ведь все, чему ты обучился, нужно на самом деле не тебе. Ты уже очистился — так помоги теперь другим, сделай что-то полезное. В буддизме есть понятие «дана», родственное слову «дар». Дана есть дарение знания. Ты получил знание и должен поделиться им.

— Не только в буддизме. В Евангелии сказано, что не должно прятать свечу под сосуд.

— Да-да, именно так.

— Вам когда-нибудь приходилось в Москве носить буддийскую одежду?

— Ой нет, зачем этот маскарад. Никого не хочу обидеть, но на холодной московской улице кришнаит все-таки выглядит неуместно. Когда вы зимой ходите в одежде, предназначенной для южного индийского климата, — это не менее странно, чем носить в монастыре белую рубашку с галстуком. Все нужно к месту. Дзен-буддизм учит естественности жизни. А естественность – это в том числе быть таким, каким тебя ожидают увидеть.

Гонконг считает волны

При этом Гонконг, как сообщает South China Morning Post, готовится уже даже не к третьей, а к четвертой волне. Власти специального административного района Китая смягчили меры социального дистанцирования, а также ограничения на въезд в регион. Такие послабления могут привести к росту невыявленных инфицированных, а также к тому, что путешественники будут приезжать с опасным багажом. Результатом, по мнению специалистов, станет наступление уже четвертой волны коронавируса. Они призывают, как минимум, провести максимально широкую кампанию по вакцинации от гриппа и учиться на полученном опыте.

О том, что Гонконг пережил уже третью волну эпидемии, еще 25 сентября заявила глава региона Кэрри Лам. По ее словам, это был двухмесячный период, начавшийся еще в июле. 

Скрытая угроза

Заявив, что ситуация с ковидом снова взята под контроль, власти Гонконга в конце сентября разрешили открыть школы. Однако сейчас, как отмечает гонконгская South China Morning Post (SCMP), эксперты считают именно учебные заведения одним из «слабых звеньев». Издание, ссылаясь на статистические данные по заболеваемости в школах в других странах, указывает на то, что именно в этих учреждениях показатели резко пошли вверх с началом учебного года.

В качестве примера приводится Канада, где 1400 школ уже закрыли обратно на карантин из-за лавинообразного роста заболеваемости. По данным Управления национальной статистики Великобритании, количество детей в возрасте от 12 до 16 лет, заразившихся COVID-19, выросло с 0,03% в первых числах сентября до 0,45% к 24 сентября. Кстати, опыт Москвы также показывает, что вернувшиеся за парты дети быстро «нахватались» друг от друга не только последних сплетен. 

«Если люди надолго запираются вместе в замкнутом пространстве, никакое ношение масок не поможет», – объяснил ситуацию эксперт по инфекционным заболеваниям из Университета Гонконга Юэн Квок-Юнг.

«Мы знаем, что у детей и молодых людей это заболевание чаще всего вызывает только легкие симптомы. В то же время, у них обычно высокая вирусная нагрузка и они очень заразны, потому что их иммунная система менее развита для выработки интерферона — ключевого оружия для подавления репликации вирусов в нашем организме», — заявил SCMP сопредседатель консультативного комитета по инфекционным заболеваниям Гонконгской медицинской ассоциации Джозеф Цанг.

«Такое сочетание означает, что вирус может распространяться повсюду в школах прямо у нас под носом, и дети могут приносить его домой, чтобы заразить своих старших, например бабушек и дедушек», — добавил эксперт. В числе «красных зон», помимо школ оказались дома престарелых и общежития.

Однако пока власти Гонконга не стремятся в срочном порядке закручивать гайки. Они предупреждают, что в случае необходимости ужесточат меры. Однако пока разрешили сообщение с провинциями Гуандун и Макао без карантина. 

Тем временем, другие азиатские страны уже бьют тревогу: в Малайзии объявлен карантин, Таиланд приостановил сообщение с Непалом.

Наслаждаются технологиями, как дети новой игрушкой

— А технически — где находится этот рейтинг, к чему привязан? 

— В основном, в  WeChat, который для китайцев — все. Это не только аналог WhatsApp, но к нему привязана ваша зарплатная карточка, вы расплачиваетесь в системе WeChatPay. Рекламируете свою продукцию, свою новую книгу, рассказываете о себе, подгружаете любые приложения — все это через в WeChat. По сути дела, он в Китае заменил интернет. WeChat  очень активно использовался во время пандемии — полицейский останавливал вас и проверял по QR-коду, были ли вы в течение последних двух недель в зоне заражения.

Скажем, у меня есть приятель-иностранец, который живет в Китае. Его регулярно останавливали, потому что боялись, что он прибыл из зараженных европейских районов. Он показывал QR-код — и его спокойно отпускали, потому что видели, что последние три недели он никуда из Китая не выезжал.

— Моя знакомая китаянка возвращалась зимой из Москвы в Пекин и очень волновалась. Я тогда еще не понимала опасности и допытывалась: «А как они проверяют, что вы вернулись из Москвы и должны сидеть на карантине?».  

— Проверяют они так. В WeChat загнан так называемый «код здоровья», который похож на светофор, — зеленый, желтый, красный. Красный — значит, человек за последний 21 день побывал в зоне заражения. Ваша приятельница не имела права выходить на улицу, пока не «погаснет» красный свет. 

Желтый — она общалась с людьми, которые находились в зоне риска, но по тестам здорова. Тогда есть ограничения. Зеленый — это зеленый. 

Эти коды здоровья технически поддерживала Alibaba, и они работали, как часы.

Вообще, оказалось, что в критических случаях Китай в десятки и сотни раз лучше приспособлен для цифровой реальности, чем те же США.

— Самое смешное, что ведь и платформа Zoom, благодаря которой все выжили и выживают, тоже придумана китайцем. Правда, живущим в США.  

— В Китае Zoom не пользовались, потому что вообще большинство иностранных платформ заблокировано. Но Китай ведь что делает? Он не просто закрывает доступ, а создает собственную аналогичную платформу, которая китайцам в сто раз лучше подходит. 

Вместо Facebook есть 5–6 социальных сетей, каждая из которых предназначена для своей категории людей — для каких-нибудь молодых «белых воротничков» или для молодежи, которая только начинает себе искать работу, и так далее. Есть платформа Weibo — это Twitter. Youku — это YouTube. Социальные сети — это самый бурно развивающийся рынок в стране. 

Или, например, всем известный TikTok. Он создан китайцами, но исключительно на экспорт. У него есть внутренний вариант, называется Douyin. Конечно, имеются свои ресурсы по проведению онлайн конференций — это опять плод великого соревнования Alibaba и Tencent.

— Два госмонополиста, а третьему не бывать?

— Они не государственные, а частные акционерные компании, но при этом государство тщательно отслеживает, чтобы мелкие стартапы не поглощались этими монстрами. 

«Пугает, что смерть пациентов стала обыденностью». Врач из Нью-Йорка — о работе в пандемию

Например, в период пандемии небольшая компания обнаружила, что нет нормальной платформы для обучения школьников. Она запустила стартап, собрала методом краудфандинга миллиард долларов и сделала платформу, которая сейчас активно работает. Они нашли очень хорошее цифровое решение — одновременно удобное и развлекательное. Конечно, их тут же попытались поглотить, но власти сказали «ни-ни». И этот стартап продолжает работать самостоятельно.

Вообще, подводя итог, надо понять, что Китай живет лет на 20 впереди США и России по внедрению этих технологий. Это было ясно и до пандемии, но «выстрелило» сейчас. Дело в том, что китайцы наслаждаются этими технологиями, как маленькие дети новой игрушкой, и не только молодежь. Огромное количество развлекательного видеоконтента генерируют пожилые люди. Снимают, обрабатывают, накладывают фильтры. Я не знаю другой страны, где «третий возраст» был бы настолько увлечен цифрой.

Общее количество заражений

 Заражено  Выздоровело 

 Погибло 

Конец декабря 2019. Пандемия нового типа коронавируса началась именно в Китае. Впервые вирус обнаружили в конце декабря 2019 года в городе Ухань. По другим данным, первые заболевшие были зарегистрированы еще в ноябре того же года.

22 января. Вспышка атипичной пневмонии началась с невероятной скоростью. К 22 января властям пришлось закрыть многомиллионный город на полный карантин. Хотя официально количество заболевших было всего 555 человек. Еще через два дня были закрыты прилегающие к Уханю округа.

12 февраля. Закрыто еще более 80 городов, включая Гуанчжоу, Шэньчжэнь и Тяньцзинь. Закрыто транспортное сообщение, аэропорты, отменили поезда.

15 февраля. Несмотря на все действия властей, вирус начал расползаться по всей стране. Количество заболевших составило более 70 000. В это же время скорость распространения вируса замедлилась.

2 марта. Власти КНР заявили о победе над коронавирусом. В полуторамиллиардной стране количество новых случаев заболевания редко превышает пару десятков человек в день. Причем большинство из новых заболевших – приезжие в Китай иностранцы.

10 марта. Лидер КНР Си Цзиньпин лично приехал в Ухань, чтобы продемонстрировать безопасность в регионе.

Тем временем, в остальном мире за две недели марта количество заболевших выросло в 13 раз! Количество подтвержденных случаев в Европе уже превысило показатели Китая. На 19 марта только в 60 миллионной Италии показатель смертности обошел страну, где все началось.

Статистическая погрешность

Тем не менее, слишком уж «чистая» картинка из Китая наводит и на другие подозрения. Еще в мае американская разведка обвинила Пекин в манипуляциях статистикой. По версии спецслужб, руководство КНР умышленно скрывало данные о реальных масштабах вспышки коронавируса. А сейчас, когда страны одну за другой накрывает вторая (и далее по счету) волна, к Пекину возникает все больше вопросов. 

При этом как отмечает Fox News, драйвером для очередного потока подозрений и обвинений может стать то, что COVID-19 обнаружили не у кого-нибудь, а у Дональда Трампа и его супруги. Тут уж тянет на столь любимую Вашингтоном «угрозу национальной безопасности».  

И это после того, как американский лидер в сентябре, выступая в Генасамблее ООН призвал привлечь Китай к ответственности. Пока же, как отмечает Fox News, те, кто мог бы спросить с Пекина за распространение коронавируса, молча взирают на то, что КНР использует эту ситуацию себе на благо.

Вместо того, чтобы заниматься делом, Пекин, как сказано в собственных политических документах Китая, «использует открывающиеся возможности» – устанавливает международные стандарты, укрепляет влияние в международных организациях, инвестирует в обесценившиеся активы. И никто не проводит необходимую комплексную проверку, чтобы выяснить, где и как этот вирус возник в Китае, чтобы этого больше не повторилось», – приводит Fox News комментарий старшего научного сотрудника Фонда защиты демократий (FDD) Эмили де Лабрюйер.

Конечно, защитники демократических свобод в США тоже умеют расставлять нужные акценты и поднимать те данные, которые выгодны им в текущей ситуации. Однако Китай на фоне других стран действительно выглядит чуть ли не бенефициаром пандемии. И рано или поздно это спровоцирует более пострадавшие государства потребовать, а не попросить разъяснений у Пекина. Если конечно в КНР не «рванет» по-настоящему, так, что коронавирус уже в мешке будет не утаить, и тогда ответы вряд ли чем-то удивят вопрошающих.

«Я мечтал о Шаолиньском монастыре»

— Вы так любите Китай, настолько считаете его родным, что слова дурного о нем ни за что не скажете.

— Исследователь не должен идентифицировать себя с объектом исследования, но это не всегда получается. Филолог любит автора, которого изучает, а биолог — какой-нибудь вид животных. 

Я при всем желании не могу сказать, что до конца изучил Китай. Но, живя долгое время в монастырских общинах, я начал, как мне кажется, понимать, почему китайцы именно так реагируют на внешний мир. Мы никогда не сможем изменить китайцев или японцев, но мы можем, узнав их жизнь изнутри, хотя бы попробовать их понять и выработать правильную реакцию.

Любой человек, который пытается работать и жить в Китае, проходит определенную ломку. Я проходил ее в 90-е годы, когда страна была еще по-своему «диковата». Любой иностранец в монастырской общине или в деревне воспринимался как явление нового Будды. Сейчас, конечно, этим никого не удивишь, но тогда я находился в настоящей социальной изоляции. Не было никого, с кем я мог бы общаться по-русски.

— Зачем вы себе устроили такую инициацию?

— Мне было безумно любопытно. Я обучался китаеведению в Институте стран Азии и Африки МГУ, когда у Советского Союза еще были не очень хорошие отношения с Китаем. Не было никакой надежды попасть в эту страну. Китайский, который мы учили, был скорее языком «Жэньминь жибао» и имел мало общего с живой речью. 

Попав в Китай в 1989 году, я не понимал ни слова. Но эта страна бросала вызов сознанию: иное отношение к человеческой жизни, к предпринимательству, новые возможности религиозной, духовной практики, совершенно переворачивающие представления о поведении и о ценностях. Ну и потом, я тогда очень увлекался сначала каратэ, потом ушу, и мечтал о Шаолиньском монастыре. Это было главной точкой моих устремлений, хотя я не очень понимал, как он выглядит и зачем нужен.

— И как он выглядит?

— Сегодня он полностью отреставрирован и превращен в туристический аттракцион, а тогда был полуразрушенным. Центральные ворота и несколько обветшалых построек. Мне казалось, что стоит мне приехать — и все будет как в кино: какой-нибудь мудрый мастер погладит меня по голове, поселит рядом с собой и начнет обучать. Но ничего такого не произошло. Тогда и случилась первая ломка — я понял, что никому здесь не нужен. Они мне интересны, а я им нет. Это и есть настоящий Китай, который абсолютно не интересуется ничем внешним. Я приехал и уехал.

«Монахи — это святые ежики!» Как бескорыстные подвижники и чудотворцы вошли в церковную иерархию

Он был одним из последних шаолиньских монахов старого поколения, я был его другом и учеником до самой его смерти

Постепенно в монастыре на меня перестали обращать внимание. Если раньше меня на замечали, потому что был чужим, то теперь — потому что я стал своим

Монахи перестали подбирать слова в разговоре со мной, не пытались предстать передо мною мудрыми и загадочными, короче, вели себя непринужденно, как в обычной жизни.

Многие из тех, с кем я тогда жил в этих монашеских кельях, сегодня сами стали большими мастерами и руководят своими общинами. Эта почти юношеская дружба повлияла на то, что сегодня я стал частью какой-то полузакрытой китайской среды. 

— Легендарный Шаолинь, родина боевых искусств, и реальность сильно расходятся?

— Тут есть три важных момента. Первое: все, что пишут в книгах о Шаолине, о шаолиньской медитации, вообще о медитативных практиках в целом — это чаще всего неправда. По одной просто причине: ни один нормальный носитель этой традиции никогда не будет об этом писать. 

Второе: все, что вы видите на показательных выступлениях, — это просто спектакль, красивая ширма. И третье: людей, которые по-настоящему являются носителями старой традиции, даже в Китае раз-два и обчелся. Современная цивилизация все это вымывает. Мне кажется, что где-то  внутри у этих людей живет отчаяние по поводу того, стоит ли этому обучать дальше? Старые учителя жалуются, что их горе-ученики женились, обзавелись большой семьей или ушли в коммерцию. 

Мне кажется, современное государство тоже не заинтересовано в сохранении шаолиньских традиций. В современном мире они не нужны, как и схима. Перед этой традицией можно благоговеть, но невозможно этому следовать.

Государство создало систему развлечений на карантине

— Казалось бы, в Китае идеология очень жесткая, а вот экономика, наоборот, либеральная. В чем ее мобилизационность?

— Во-первых, власти установили контроль над ценообразованием в пострадавших районах. Формально  в Китае работают частные магазины и частная система доставки, но никакого роста стоимости продукции не было. 

Во-вторых, был установлен контроль над пассажирскими перевозками, хотя транспортные компании — тоже частные. В провинции Хубэй удалось так быстро купировать проблему именно потому, что города были закрыты в приказном порядке.

В США такое невозможно. Мэры городов обладают достаточной автономией, не говоря уже о страховых компаниях. Решения не принимаются централизованно и мгновенно. Так что, мобилизационная система или «тоталитарная экономика» может быть неэффективна и даже опасна при обычной жизни, но на вызовы она реагирует значительно лучше. 

— Есть же и какой-то третий путь. В Южной Корее жестко отслеживали контакты, но не запирали людей в домах.

— Из азиатских стран этот третий путь использовался и в Южной Корее, в Японии, на Тайване, в Сингапуре. Он базировался на методе убеждения («ребята, мы все в одной лодке, страна не такая большая, мы все в опасности») и на системе самоконтроля. Это сработало. 

Но в Сингапуре менее 7 миллионов человек, на Тайване 22 миллиона, а в Китае — 1 миллиард 400 тысяч. Тут не до экспериментов, если заболеет страна в таком объеме, то неизвестно, что делать. Ну и потом, они были первыми, никто не отрабатывал раньше подобных схем. Да и слухи о жестокости преувеличены.

— То, что люди стучали друг на друга, — это слухи?

— Действительно, соседи и сотрудники следили друг за другом, это нормальный такой «социализм». Если человек видел, что сосед выходит на улицу в карантинном районе, он отправлял соответствующее сообщение в мессенджере. 

«А если маски с нами навсегда?» Как Китай борется с коронавирусом и выходит из карантина

Кроме того, были молодежные пропагандистские бригады, которые ходили по домам в защитных комбинезонах и убеждали людей не выходить на улицы, объясняли, в чем опасность. Это тоже сыграло свою роль.

Но главное: китайское государство создало массовую систему времяпровождения на карантине. Были запущены бесплатные платформы дополнительного онлайн обучения на любой вкус. Можно было посещать, например, класс игры на гитаре, кулинарные курсы или занятия по фитнесу. Была даже возможность получить сертификат. То есть, освоить на карантине новую профессию.

— Людей не просто заперли — и крутитесь как знаете. Им предложили систему досуга.

— Не только досуга. Два главных цифровых гиганта Alibaba и Tencent (ему принадлежит мессенджер WeChat), соревнуясь друг с другом, еще раньше запустили систему виртуальных офисов, а на время пандемии, до конца 2020 года, дали к ним бесплатный доступ. Можно было открыть свой бизнес и отслеживать в режиме реального времени, что там происходит.  

Дальше. Страна еще только входила в карантин, а власти уже сообщили, какие льготы будут получать предприятия при выходе из него. Никому не пришлось требовать денежных компенсаций, государство сработало на опережение и простило налоги до конца года. НДС, который в Китае составляет 6–8% (в России 20%), снизили до 1% или обнулили. 

Все это сразу же успокоило людей, они поняли, что ничего страшного с их бизнесом и с их семьями не случится. А спокойным населением и управлять легче. Поэтому задержания на улицах — ну, это были единичные случаи.