Смерть волонтера от коронавируса

Волонтерские будни

— Доверяют ли в России безвозмездной помощи, особенно пожилые люди?

— Думаю, как раз пожилые люди — самая доверчивая категория граждан нашей страны. Они не просто доверяют, часто пенсионеры начинают воспринимать нас как своих хороших друзей. Мы познакомились с сотнями интересных людей, над многими взяли шефство.

— Что это значит — взять шефство?

— Это означает, что мы регулярно помогаем человеку, выполняем самые разные просьбы: забрать посылку с почты, проведать родственника или погулять с собакой. В регионах у волонтеров «Молодежки ОНФ» уже 607 подшефных граждан. В основном это пенсионеры и маломобильные люди.

— Много в день поступает заявок?

— У каждой команды свои цифры по количеству заявок. В среднем от тридцати в день. Ежедневно ребята делают от двадцати до шестидесяти выездов по обращениям.

— С какими сложностями сталкиваются волонтеры?

— Сложность, наверное, одна — нехватка времени. Иногда кажется, что в сутках слишком мало часов. А еще не все жители понимают, что волонтер выполняет свою работу бесплатно. Пару раз были неприятные моменты, когда жители начинали требовать привезти им продукты в течение часа, а мы пытались объяснить, что привезем так быстро, как только сможем. Некоторые воспринимают волонтеров как службу доставки, а не как человеческую взаимопомощь. Потом, когда объясняешь, что ты волонтер и делаешь это по зову сердца, удивляются: как, вам за это не платят? Смущаются и извиняются за поведение. Но такие случаи единичны, к счастью.

— А хотели бы вы себе какие-нибудь привилегии? В качестве награды за труд.

— Люди реагируют всегда с благодарностью — это и есть наша главная награда. Когда тебе говорят спасибо, не скрою, это приятно. А льготы нам никакие не нужны. Потому что и региональные власти, и предприниматели, и просто неравнодушные жители оказывают всю необходимую помощь. От транспорта до медицинских масок и антисептиков. В Оренбурге, например, руководители транспортных предприятий обеспечивают волонтеров картами, дающими право на бесплатный проезд в маршрутках. Пенсионеры часто шьют маски для волонтеров, передают в штаб собственноручно испеченные пироги, некоторые даже звонят в праздники и поют нам песни.

Чтобы не тратить СИЗы

Студент-второкурсник Владимир Никольский на момент начала пандемии уже два года числился волонтером НИИ скорой помощи имени Склифосовского.

— 23 марта куратор в нашем волонтерском чате написал, что в Коммунарке требуется наша помощь, — рассказывает он. — В зеленой зоне нужно было помогать администрации, врачам-эпидемиологам, которые собирали статистику. В красной зоне мы ставили капельницы, делали уколы, раздавали лекарства, измеряли давление и температуру, сопровождали пациентов на КТ и УЗИ.

Из красной зоны Владимир Никольский с коллегами-волонтерами выходил только тогда, когда вся работа была сделана — медсестры часто не справлялись с нагрузкой, и добровольцы старались взять часть их обязанностей на себя.

— Смены — с восьми утра до двух часов дня и с двух часов дня до восьми вечера. Но чаще всего, чтобы не тратить СИЗы (средства индивидуальной защиты. — «Известия») и оказать больше помощи, мы оставались на 12 часов, — говорит он. — Были случаи, когда оставались сутками, но это из ряда вон выходящие ситуации.

Второй призыв

Карантинный центр в Коммунарке

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Павел Бедняков

Полмесяца доброволец трудился в отделении терапии, а затем попал в зону реанимации, где врачи спасали тяжелых больных COVID-19.

— Очень сложно мириться со смертью пациентов, к этому невозможно привыкнуть. Особенно когда ты изо дня в день видишь, как их состояние, несмотря на усилия врачей, ухудшается, — вспоминает он.

Однако были и счастливые моменты.

— Однажды мы со студенткой шестого курса провожали одновременно четырех пациентов на выписку. И это было непередаваемое ощущение: когда ты ведешь из карантинной зоны сразу четырех человек, которые победили болезнь, — голос Владимира на другом конце провода теплеет — кажется, он улыбается.

Сейчас молодой человек вернулся в родной НИИ скорой помощи имени Склифосовского.

— Люди болеют не только COVID-19, и я принял решение, что в этот раз останусь помогать тут, — говорит он.

Безопасная помощь

— Может ли доброта навредить?

— У нас не было таких историй, когда бы добро могло навредить. Есть обратные примеры, когда люди начинают злоупотреблять добротой и считают, что им чем-то обязаны. Но, к счастью, таких примеров очень и очень мало.

— Сейчас в стране эпидемия, а волонтеры ходят из одного дома в другой. Насколько это безопасно?

— Мы не заходим в дома или в квартиры к людям. Это категорически запрещено. Строгое соблюдение мер безопасности — залог успеха в любом деле. Кроме того, мы обрабатываем руки антисептиком, работаем только в масках и одноразовых перчатках. Производим обработку машин.

— Вам не страшно работать в разгар эпидемии?

— Страшно не выполнить тот объем заявок, который есть. Страшно не оказать помощь тому, кто в ней нуждается. Остальное переживем. Мы молодые.

— Из-за ситуации с коронавирусом участились случаи мошенничества. Как отличить настоящего волонтера от самозванца?

— Настоящий волонтер не зайдет к вам в квартиру, даже не будет переступать порог, таковы правила и требования безопасности. Нам запрещено принимать приглашения в гости в период самоизоляции. Хотя такие предложения поступают часто. Мы, как правило, связываемся по оставленному в заявке номеру телефона для уточнения деталей, какая нужна помощь. Но никогда не будем спрашивать паспортные данные или данные банковской карты, поэтому если услышали такое — запишите фамилию звонящего человека и его номер телефона, чтобы потом сообщить в правоохранительные органы. Кроме того, у каждого из нас есть специальный бейдж, на котором указан номер телефона горячей линии — тот же, по которому жители оставляют заявку. Проверить нетрудно.

— Не считаете ли вы, что волонтеры снимают часть ответственности с власти: зачем государству помогать, если уже есть, кому это делать?

— Мы не подменяем власть. Это нормально, если люди объединяются перед общей бедой и стремятся помочь друг другу. А если мы будем рассуждать: «Это не мои полномочия, моя хата с краю» — ничего хорошего не будет. Сегодня помогаешь ты, завтра помогут тебе или твоим пожилым родственникам. Взаимная выручка и помощь — это то, что делает нас людьми. Обществом. Прошлым летом «Молодежка ОНФ» проводила форум «Рубеж». Там я услышала одну важную фразу от руководителя «Молодежки ОНФ», заместителя руководителя исполкома ОНФ Игоря Кастюкевича, которая стала моим девизом по жизни: «Если помочь всем невозможно, значит, будем помогать всем, до кого сможем дотянуться».

— Что вы посоветуете человеку, который хочет стать волонтером, но пока не решился?

— Думать о волонтерстве и не решиться — это как? Или ты готов прийти на помощь, или нет. Должна быть внутренняя уверенность в силах, внутренняя потребность. Больше ничего не нужно. Это проще, чем кажется. Это интереснее, чем показывают по телевизору. Всего не рассказать, не передать. Настоящие эмоции и настоящие люди, от которых еще больше заряжаешься энергией и желанием помогать. Если ты чувствуешь, что такой же, как мы, то почему ты еще не с нами?

Когда МыВместе

— Расскажите подробнее об акции взаимопомощи #МыВместе. Насколько мне известно, она была запущена в марте этого года. Кому помогают ее участники?

— Акция #МыВместе — это не только про волонтеров. Это про всех нас

Про то, как важно чувствовать поддержку друг друга в сложных ситуациях. Волонтерские штабы помогают в первую очередь одиноким пенсионерам, инвалидам, людям с серьезными заболеваниями

Просьбы о помощи иногда поступают даже из больниц. Если к нам обратится многодетная или малообеспеченная семья, мы соберем продуктовые наборы и отвезем их нуждающимся. Благодаря поддержке спонсоров и просто неравнодушных жителей нам удается отрабатывать все больше подобных заявок. В некоторых регионах, например в Омской области, наши волонтеры помогают целым селам. Удаленным, в которых нет даже магазина. Например, ребята договариваются с жителями села Никитино и еженедельно отвозят им продукты и вещи первой необходимости.

— А если я позвоню и попрошу привести мне продуктов, ко мне тоже приедет волонтер?

— Если позвоните и оставите заявку — приедем и привезем. Если вы находитесь на режиме самоизоляции. Кстати, если вы позвоните и предложите свою помощь, мы обязательно найдем вам занятие.

— Допустим, решила я помочь, оформила заявку. Меня как-то подготовят к волонтерской деятельности?

— Небольшой инструктаж, конечно, будет. Соблюдение требований безопасности прежде всего, плюс нужно понимать алгоритм нашей работы. Часть волонтеров работают с городскими обращениями, обрабатывают звонки и заявки, другие выезжают на территории, в том числе отдаленные. Мы командой «Молодежки ОНФ» забираем часть заявок для отработки. Часть нашей большой команды помогает в перепрофилировании больниц под прием пациентов с коронавирусом. Это в основном парни, но есть и девушки.

— Могу ли я как волонтер сама подбирать себе удобный график, устанавливать нагрузку? Или она у всех одинаковая?

— В зависимости от возможностей вы сможете выбрать наиболее подходящую для себя схему. График сегодня у всех волонтеров напряженный: просьб о помощи с каждым днем все больше, мы работаем без выходных. Но стараемся выстраивать посменную помощь, чтобы время на отдых все-таки было.

Зафиксированы ли случаи смерти после вакцинации

В отличие от вакцины Pfizer, обвиняемой в смерти несчастной медсестры Тиффани Довер, на счету российской вакцины нет ни одной официально зарегистрированной смерти. Девушка, вакцинированная американским препаратом в прямом эфире, потеряла сознание прямо во время съемки и умерла через несколько часов в одной из больниц штата Теннесси.

Информация о смерти хирурга, привитого в одной из московских поликлиник, быстро получила опровержение. С соответствующим заявлением выступил Александр Гинцбург. Директор Центра им. Гамалеи утверждает, что слухи о смерти хирурга — фейк, распространённый через Facebook и заслуживающий уголовного дела. Аналогичную информацию распространила и пресс-служба Департамента здоровья Москвы. Здесь также заявили, что в ходе испытаний российской вакцины не было ни только ни одной смерти, но и ни одного критического ухудшения состояния. По словам А. Гинцбурга, у 85% вакцинируемых не наблюдается никаких побочных эффектов, у остальных 15% может наблюдаться повышенная температура, гиперемия в месте инъекции, головная боль.

Тем не менее о полной и стопроцентной безопасности «Спутник V» или «ЭпиВакКорона» говорить преждевременно. Так, заместитель директора по научной работе НИИ вакцин и сывороток им. Мечникова, вакцинолог, доктор биологических наук и профессор Надежда Юминова заявляет о вероятности того, что вакцина от COVID-19 не только не защитит от коронавируса, но ещё и поспособствует его распространению.

Юминова отметила, что векторные вакцины обладают серьёзным побочным эффектом — есть риск, что после вакцинации вирус начнёт распространяться с большой скоростью, вызывая осложнения в почках, печени и сердце, которые могут вызвать смерть. Сейчас неизвестно, есть ли подобная реакция у новых вакцин, но то, что подобные реакции наблюдались при применении других векторных препаратов — факт, утверждает профессиональный вакцинолог.

Юминова напомнила, что после введения ранее созданных вакцин векторного типа наблюдались осложнения от банального повышения температуры до серьёзных ухудшений состояния, приводящих к смерти. Вирусолог подчёркивает, что необходимо дождаться окончания третьего этапа тестирования препаратов, в ходе которого будут привиты тысячи добровольцев, и только тогда можно будет говорить о безопасности вакцины.

Узнают по глазам

«Известия» поговорили с добровольцами-медиками, предложившими свою помощь в сложное для здравоохранения время.

Очередная волонтерская смена студентки пятого курса факультета лечебного дела НИУ БелГУ Анастасии Тяжловой началась в восемь вечера 13 октября и закончится только через 12 часов. С апреля, когда в Белгороде на базе горбольницы №2 был развернут ковид-центр, она помогает врачам в красной зоне.

Второй призыв

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Коньков

— Начинать всегда сложно: новое место, новая команда, с которой надо сработаться. Новый вирус — пациенты поначалу очень боялись диагноза COVID-19. В глазах был страх, и, конечно, нужно было оказывать им психологическую поддержку. Мы тогда работали в три смены по восемь часов каждая, — вспоминает она

— Сейчас, с 12-часовыми сменами, работы, конечно, прибавилось, это труднее, а тяжелых пациентов, по сравнению с первой волной, стало больше — им нужно более пристальное внимание

Смена Анастасии всегда стартует с планерки, где рассказывают о новых поступивших пациентах. Далее по расписанию измерение температуры, уколы, капельницы.

— Идти в ковид-центр было страшно, но, как говорится, «кто, если не мы». Сейчас уже лояльнее относимся к этому. Я, например, уже переболела и перенесла всё на ногах — пошла сдавать кровь на антитела, и мне сообщили, что я уже столкнулась с инфекцией, — рассказала она.

Защитные костюмы, которые медики носят в красной зоне, поначалу тоже доставляли кучу неудобств.

Второй призыв

Фото: РИА Новости/Илья Питалев

— Нужно его правильно надеть. Мы очень долго одевались — минут по 15. Сейчас пять минут, и ты готов, — говорит Анастасия. — При этом многие пациенты здороваются по имени — узнают по глазам.

Жизнь волонтера проходит в непрерывном стрессе — иногда опускаются руки, даже если он ощущает поддержку товарищей и пациентов.

— Коронавирус коснулся и моей семьи — тогда хотелось всё бросить, завязать с медициной, но я справилась с этим, — вспоминает девушка.

Ее личный рецепт борьбы с психологической нагрузкой — спорт, который «помогает очистить мысли». Правда, часто после смены сил хватает только на то, чтобы упасть в кровать, говорит Анастасия.

«Со мной ничего не случится»

24-летняя Юлия Пекина, лаборант Института биологии гена РАН, до пандемии работала с молекулами ДНК и РНК и изучала взаимодействие регуляторных элементов. Когда после введения режима самоизоляции работа лаборатории приостановилась, девушка стала волонётром в больнице в Коммунарке.

«Я в Facebook увидела обращение Проценко: «Требуются лаборанты». Позвонила, всё узнала. Но так как медицинского образования у меня нет, то и в «красную зону» нет доступа. Я узнала, что в лабораторию в «оранжевую зону» требуются люди. А все навыки, которые требовались, у меня были. Я решила помочь», — рассказывает Юлия.

В лаборатории волонтёр работает с тестами тромбодинамики — тестами на свёртываемость крови. Юлия поясняет: когда человек заболевает, у него меняется свёртываемость крови — лейкоциты и тромбоциты приходят в активность и появляется гиперсвёртываемость или по-научному — гиперкоагуляция.

«Это может быть опасно для человека, так как кровь начинает сворачиваться не только на месте повреждения. Это необходимо отслеживать, чтобы выписывать человеку соответствующие лекарства и приводить его элементы крови в норму», — рассказывает Юлия.

Также по теме

«Круглосуточно кипящий котёл»: как работает штаб акции взаимопомощи «Мы вместе»

Уже больше месяца в России продолжается режим самоизоляции, из-за чего многие люди оказались в сложном положении. Общероссийская акция…

По словам волонтёра, они не работают непосредственно с пациентами, а только с биоматериалом, однако ношение СИЗ для них тоже обязательно. При этом работать в специальных костюмах было сложно, потому что окна в лаборатории открывать запрещено, а в костюме жарко.  

По словам Пекиной, заразиться она не боялась.

«У меня в Коммунарке работают знакомые уже несколько месяцев. Они не заразились. Я шла с пониманием, что если я буду так же соблюдать меры безопасности, со мной ничего не случится», — рассказывает Юлия.

Волонтёр рассказывает, что количество работы зависело от поступивших пациентов. В пик заболеваемости «не хватало рук» и исследования занимали больше времени. Но бывало, что у лаборантов не было работы.

«В такие моменты думаешь: нет работы, надеюсь, всё хорошо и все поправились, — рассказывает Юлия. — Я помогала в Коммунарке месяц. Сейчас уже начинают смягчать ограничения, и скоро я вернусь на своё постоянное место работы. За этот месяц я получила опыт и смогла помочь людям. Сидеть бы просто так дома я не смогла». 

«Два раза падал в обморок за смену»

24-летний студент шестого курса Ингушского государственного университета Магомед Костоев руководит региональным отделением «Волонтёры-медики». Магомед мечтает стать травматологом и до пандемии три года работал в отделении травматологии.

«Я стал врачом из-за печальной истории из детства. Отец погиб в автокатастрофе за несколько месяцев до моего рождения, мама умерла от онкологии, когда я был маленьким. Воспитывали меня и моих трёх старших сестёр бабушка с дедушкой. Сёстры пошли в медицину, и я решил, что хочу работать в больнице», — рассказывает Костоев.

Магомед был несколько лет волонтёром Красного Креста. 27 декабря 2017 года он участвовал в слёте добровольцев Северо-Кавказского Федерального округа и там познакомился с представителями «Волонтёров-медиков». Через 1,5 года его назначили региональным координатором движения.

«Тогда мы начинали с нуля. Нас всего было семь человек: я и мои друзья, но нас поддерживали ректор медицинского университета, декан и его заместитель. Первые мероприятия мы проводили за свои деньги, через полгода в нашем отделении было уже 270 волонтёров», — рассказывает Костоев.

Сам Магомед сейчас работает в трёх больницах. В одной из них он получает зарплату, которую тратит на оказание помощи.

«Когда вызовов стало очень много, скорых стало не хватать. На эти деньги я нанял пять машин, чтобы они могли возить врачей на вызовы».

В больницах Костоев дежурит сутками с девяти до девяти. И признаётся, что в костюмах работать очень тяжело.

«В них нечем дышать. А за полчаса сходит десять потов. В первую смену я даже два раза упал в обморок. Потом мы стали работать в две смены. Шесть часов работают одни, потом другие, потом снова меняемся, и так проходили сутки. Но и шесть часов на жаре в этом костюме продержаться было невозможно, и мы снизили это время до четырёх часов», — рассказывает волонтёр.

В неделю у Костоева всего один выходной. В этот день он старается отоспаться, а потом занимается домашними делами. 

По его словам, заразиться он не боится, а переживает за своих близких. Волонтёр живёт с бабушкой и дедушкой — им по 90 лет, оба инвалиды I группы. Также он переживает за жену и ребёнка.

«Есть риск, но дома я не могу всё равно сидеть, зная, что так много людей болеют. Это бессовестно. У нас в Ингушетии все родственники. Все знакомые, все друг друга знают. Не найти человека, через которого нет родства. Свои же люди. Поэтому надо делать всё, что в моих силах», — говорит Магомед.

Противопоказания к вакцинации

Вакцины от коронавируса, как и любые другие, могут вызывать аллергические реакции и побочные эффекты. Чтобы не навредить здоровью, не рекомендуется делать прививки при определённых заболеваниях.

Противопоказанием к вакцинации могут стать:

• хронические болезни почек и печени;
• бронхиальная астма;
• эпилепсия;
• перенесённые инсульты и инфаркты, ишемическая болезнь сердца и другие сердечно-сосудистые патологии;
• химиотерапия (в том числе за 2 недели до неё и 3 недели после неё);
• гиперчувствительность к компонентам вакцины;
• аллергические реакции в анамнезе;
• острые состояния при инфекционных и неинфекционных заболеваниях;
• беременность и лактация.

При любых хронических заболеваниях прививку от COVID-19 делают через 14-30 дней после ремиссии или полного выздоровления.