Шведская стратегия борьбы с коронавирусом: стакан наполовину полон, или бизнес как обычно

Выход бульдозера

«По результатам этой разведки выяснилось, что данная технология использования роботов непригодна, – рассказали в РТК. – Основной объем первостепенных работ требовал очистки от радиоактивного мусора больших площадей, преимущественно на кровле». Исходя из этого разработчики ЦНИИ РТК изменили направление и начали работу над роботами-бульдозерами. И уже вскоре в Чернобыль стали поступать машины серии ТР.

Управлялись они дистанционно: одни по кабелю, другие – по радиоканалу, и заметно различались по системам защиты и в целом конструкцией. Их создатели впервые столкнулись с подобной задачей, и подбирать оптимальные решения приходилось прямо на ходу. Быстро обнаруживались все новые и новые проблемы – быстрый расход аккумуляторов, ненадежность радиосвязи и электроники в условиях высокой радиации, и они решались шаг за шагом.

Первый бульдозер ТР-А1 использовался для очистки 1500 кв. м кровли деаэраторной этажерки – технического помещения, непосредственно примыкающего к машинному залу АЭС, а позднее применялся для сбрасывания в провал 4-го энергоблока радиоактивного мусора с расположенных над ним кровель. В общей сложности машина проработала около 200 часов чистого времени – куда больше, чем могло бы показаться после просмотра сериала.

У появившегося затем ТР-Б1 аккумуляторы сменил бензиновый генератор с баком на 15 л, который обеспечивал до восьми часов автономной работы. Управлялся он уже по радио, а при необходимости бульдозерный нож можно было снять и заменить дисковой пилой для резки рубероида на крыше.

Наконец, уже в августе 186 года к месту аварии прибыли бульдозерные машины ТР-Г1 и ТР-Г2, имевшие повышенную проходимость и предельную радиационную стойкость.

ТР-А1 и ТР-А2, ЦНИИ РТК

Доктор Чумаков привил себя, но это лекарство предназначалось в основном для детей, и проверять его надо было на детях. Поэтому он вместе с женой дали вакцину своим сыновьям, а также племянникам и племянницам.

Этот эксперимент позволил Чумакову убедить высокопоставленного советского руководителя Анастаса Микояна расширить испытания. В итоге это привело к массовому производству оральной полиомиелитной вакцины, которая используется во всем мире. Соединенные Штаты начали оральную вакцинацию от полиомиелита в 1961 году, когда безопасность вакцины была доказана в СССР.

«Кому-то надо быть первым, — рассказал в интервью доктор Петр Чумаков. — Я никогда не возмущался. Я думаю, это очень хорошо, когда у тебя такой отец, который полностью уверен в правильности своих действий, уверен в том, что не причинит вреда своим детям».

По его словам, мать с еще большим энтузиазмом отнеслась к проверке вакцины на мальчиках.

«Она была абсолютно уверена, что бояться нечего», — сказал Чумаков.

То, что много лет назад заметила Ворошилова, вызвало новый интерес к оральной вакцине.

Обычно в организме здорового ребенка имеется более десятка респираторных вирусов, которые не вызывают никаких заболеваний или делают это очень редко. Но сделав детям прививки от полиомиелита, она не смогла найти у них ни один такой вирус.

В период с 1968 по 1975 год в Советском Союзе под руководством Ворошиловой было проведено масштабное исследование с привлечением 320 000 человек. Ученые выяснили, что у людей, прошедших вакцинацию, в том числе, от полиомиелита, снижается смертность от гриппа.

Ворошилова получила признание в СССР за то, что продемонстрировала связь между вакцинацией и общей защитой от вирусных заболеваний, которая стимулируется иммунной системой.

Работа Ворошиловой и Чумакова определенно повлияла на склад ума и на здоровье их сыновей. Все они не только стали вирусологами, но и занялись испытаниями на себе.

Сегодня Петр Чумаков является ведущим ученым в Институте молекулярной биологии им. Энгельгардта Российской академии наук и соучредителем кливлендской компании, которая занимается лечением рака вирусами. Он создал около 25 вирусов для борьбы с опухолями. По его словам, все эти вирусы он испытал на себе.

Но на этом пути есть и риски.

Живую вакцину от вируса полиомиелита принимают миллиарды людей, и это привело почти к полной ликвидации данной болезни. Но в очень редких случаях используемый в вакцине ослабленный вирус может мутировать, принимая более опасную форму. Он вызывает полиомиелит и заражает других людей. Риск паралича составляет один на 2,7 миллиона вакцинаций.

По этой причине государственные органы здравоохранения заявляют, что когда тот или иной регион искоренит возникающий естественным путем полиомиелит, ему следует отказаться от регулярного применения оральной вакцины, как это сделали США 20 лет тому назад.

В этом месяце Национальный институт аллергических и инфекционных болезней отложил исследование, которое запланировал институт доктора Галло, клиника Кливленда, Университет Буффало и Комплексный онкологический центр Розуэлл-Парк, чтобы на медиках протестировать эффективность живой полиовакцины против коронавируса. Институт в качестве причины назвал небезопасность такого исследования, отметив, что полиовирус может попасть в водопровод и заразить других людей. Об этом рассказали ученые, знакомые с планом исследования. Пресс-секретарь Национального института аллергических и инфекционных болезней от комментариев отказался.

Но другие страны идут вперед. Испытания противополиомиелитной вакцины начались в России, и планируются в Иране и Гвинее-Бисау.

Специфическая вакцина от коронавируса должна готовить иммунную систему к борьбе именно с этим вирусом. В настоящее время в мире разрабатывается более 125 возможных вариантов.

В перепрофилированной вакцине, в отличие от специфической, используются живые, но ослабленные вирусы или бактерии, которые стимулируют врожденную иммунную систему на борьбу с патогенами в целом, по крайней мере, временно.

В первой полиовакцине, созданной американцем Джонасом Солком (Jonas Salk), использовался «неактивированный» вирус, то есть, частицы убитого вируса. Прививку надо было делать инъекционно, а это препятствовало иммунизации в бедных странах.

Когда такую вакцину стали широко внедрять в 1955 году, доктор Альберт Сейбин (Albert Sabin) испытывал принимаемую орально вакцину, в которой применялся живой, но ослабленный полиовирус. Однако в США, где уже широко использовалась вакцина Солка, власти не желали идти на риск и проводить испытания с живым вирусом.

Доктор Сейбин передал три штамма своего ослабленного вируса семейной паре советских вирусологов — основателю Института полиомиелита и вирусных энцефалитов Михаилу Чумакову (сейчас этот институт носит его имя) и Марине Ворошиловой.

Сейчас он принимает выращенную в своей лаборатории противополиомиелитную вакцину как возможное средство защиты от коронавируса.

Молекулярный биолог Илья Чумаков занимается секвенированием генома человека во Франции.

Алексей Чумаков, которые еще не родился, когда родители экспериментировали на братьях, большую часть своей карьеры проработал в Лос-Анджелесе в медицинской центре Сидарс-Синай, занимаясь онкологическими исследованиями. Работая в Москве, он создал вакцину от гепатита Е, которую сначала проверил на себе.

«Это старая традиция, — сказал Чумаков. — Инженер должен стоять под мостом, когда по нему везут первый тяжелый груз».

Доктор Константин Чумаков работает заместителем директора Офиса по изучению и анализу вакцин Управления США по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, которое будет участвовать в утверждении вакцин против коронавируса для применения в Америке. Недавно он в соавторстве с доктором Галло и другими учеными написал в журнале «Сайнс» статью в поддержку исследований по перепрофилированию существующих вакцин.

Давая интервью, Константин Чумаков сказал, что не помнит, как ел кусочки сахара в 1959 году, потому что ему было всего пять лет. Однако он одобряет эксперимент своих родителей, называя это шагом к спасению бесчисленного количества детей от паралича.

«Они поступили правильно, — сказал Чумаков. — А сейчас наверняка зазвучали бы вопросы типа «Есть ли у вас разрешение от комиссии по этике?»

Разведка на месте

Как нам рассказали в РТК, комплекс получил название «Гамма». Планировалось, что в его состав войдут войти робот-разведчик, робот-подборщик, транспортный робот и пункт управления. Разведчик должен обследовать подлежащую очистке территорию и выяснить радиационную обстановку, после чего робот-подборщик мог приступить к сбору объектов и их погрузке на транспортную машину. Юревич вылетел в Чернобыль.

Изучая обстановку на месте, он непрерывно координировал работу своих коллег в Ленинграде, которые трудились в это время, без преувеличений, круглосуточно, в две 12-часовые смены. В РТК нам пояснили, как был организован процесс: «Сначала главный конструктор уточнял на станции особенности предстоящих работ и соответствующие требования к роботам. По телефону эти данные передавались разработчикам. После обсуждения принимались основные технические решения и определялись сроки поставки очередного робота. Изготовленные роботы доставлялись спецрейсами в Киев».

Работа инженеров на самой станции была организована с помощью сменяющих друг друга команд по 15-20 человек. «В состав экспедиций включались только добровольцы», – подчеркивают в РТК. Размещались в бывшем детском саду, в нескольких десятках километрах от станции, где находился и штаб по ликвидации последствий аварии.

Первым сюда прибыл колесный разведчик РР-1, который произвел замеры уровня радиации и снял слишком опасные для людей участки.За несколько дней робот обследовал машинный зал третьего энергоблока и коридор «того самого» четвертого, работая в зонах, где радиация достигала 18 000 Р/ч. Легкие роботы доставлялись на место вручную самими операторами.

Однако на кровли, куда людям попасть было невозможно или чересчур опасно, их спускали вертолетами, в фанерных контейнерах, перенося второй конец управляющего кабеля на соседнюю крышу, где их принимали операторы из ЦНИИ РТК.

Гусеничная техника

Полупроводники того времени не выдерживали крайних доз радиации, и на роботах ТР-Г все электронные схемы постарались перенести на пункт управления, соединенный с машинами кабелем. Все, что перенести не удалось, заменили надежными релейными схемами, питание подавалось также по силовому кабелю.

Вообще, с кабелями инженерам пришлось повозиться отдельно, и на последних поступивших на ЧАЭС роботах появились кабелеукладчики. Благодаря им трос все время оставался слегка натянутым, что исключало наезды на него и зацепления за препятствия.

Не везде могли пробраться и колесные разведчики, так что следующая пара машин (РР-Г1 и РР-Г2) также получила гусеничную платформу. 65-килограммовые роботы могли развивать до 0,3 м/с и позволили обследовать обстановку в самом центре катастрофы – вокруг провала четвертого энергоблока. Доставлять тяжелые машины на рабочие позиции было возможно лишь с помощью вертолетов, и тут снова пришлось потрудиться инженерам.

Они разработали для летчиков телевизионную систему с камерой, которая устанавливалась на тросе у замка крепления груза, и дисплеем в кабине пилота. Процесс напоминал парковку автомобиля с ориентацией на камеры заднего вида – с той разницей, что все происходило в небе над смертельно опасным реактором. «Наиболее опасно было обследование одним из первых роботов-разведчиков бассейна-барботера, непосредственно под взорвавшимся энергоблоком, где мощность излучения достигала 15000 рентген в час, – вспоминал впоследствии Евгений Юревич. – Человек, заглянувший в этот ад, был обречен».